Окончательно мертв - Страница 71

— Нет, я не расстроилась из-за вас. Вы такая как вы есть, и вы даже меня не знали. — Еще один глубокий вдох. — Переживаю я из-за Билла, который меня знал и все же выполнил всю вашу программу тщательно и расчетливо. — Мне пришлось подавить боль. — К тому же какое дело вам до моих чувств?

Тон этот был на шаг от оскорбительного, что не слишком разумно, когда говоришь с могущественным вампиром. Но она ткнула прямо в больное место.

— Дело есть. Ты была дорога для Хедли, — неожиданно сказала София-Анна.

— По ее обращению со мной это трудно было бы заключить, когда она стала подростком, — ответила я, решив, что лучше всего будет следовать курсом беспощадной честности.

— Она об этом сожалела, — сказала королева, — особенно после того, как стала вампиром и поняла, что значит принадлежать к меньшинству. Даже здесь, в Новом Орлеане, масса предрассудков. Мы с ней часто говорили о ее жизни, оставаясь наедине.

Не знаю, отчего мне стало неуютно: от мысли о сексе между моей кузиной и королевой, или от мысли, что они в постели говорили обо мне.

Мне все равно, если взрослые занимаются сексом по согласию, каким бы этот секс ни был — лишь бы все стороны заранее договорились. Но слышать подробности такого рода я тоже не обязана. Интерес, который мог бы возникнуть у меня к этим вопросам, давно смыло потоком образов из мозгов посетителей бара.

Разговор оказывался долгим. А мне хотелось, чтобы королева перешла к сути.

— Суть в том, — сказала королева, — что я тебе благодарна: ты — с помощью этих колдуний — дала мне более точное представление, как погибла Хедли. И еще ты мне дала знать, что против меня существует более широкий заговор, нежели ревнивое сердце Уолдо.

— Я?

— Так что я у тебя в долгу. Скажи, что я могу сейчас для тебя сделать.

— Э-гм… прислать побольше ящиков, чтобы мне упаковать вещи Хедли и увезти в Бон-Темпс? И еще прислать кого-нибудь забрать то, что я не возьму, и отвезти на благотворительную раздачу?

Королева опустила глаза — готова поклясться, она старалась скрыть улыбку.

— Да, это я, наверное, смогу. Пошлю завтра из людей кого-нибудь.

— Если кто-то уложит в фургон все, что я увожу, и отвезет в Бон-Темпс, это будет очень хорошо, — сказала я с чувством. — А можно мне будет тоже в том фургоне вернуться домой?

— И это не проблема, — ответила она.

А теперь можно попросить большой любезности.

— А мне обязательно нужно быть с вами на этой конференции? — спросила я, хотя знала, что это перебор.

— Да, — ответила королева.

Ну вот, уперлась. Но она добавила:

— Зато я тебе очень хорошо заплачу.

Я просияла. Часть денег от прежней службы вампирам еще лежит у меня на сберегательном счету, и у меня был колоссальный финансовый успех, когда Тара «продала» мне свой автомобиль за доллар, но я так привыкла жить в обрез, что любой запас весьма приветствуется. Всю жизнь боюсь, что ногу сломаю, или в машине шатун пробьет двигатель, или дом сгорит… стоп, это уже было… ладно, случится какое-нибудь несчастье — скажем, сильный ветер сдует дурацкую жестяную крышу, которую так хотела поставить бабуля, или еще чего.

— Вы хотите что-нибудь из вещей Хедли? — спросила я у королевы, когда мои мысли ушли от денег в сторону. — Ну, на память?

Что-то у нее блеснуло в глазах, и меня это удивило.

— Ты прямо с языка у меня сняла, — ответила она с милым французским акцентом.

Ой. Не к добру она включила свое обаяние на все обороты.

— Я просила Хедли кое-что для меня спрятать, — сказала она. А у меня индикатор вешаемой на уши лапши загудел будильником. — И если ты наткнешься на это случайно, когда будешь собирать вещи, я бы рада была получить это обратно.

— А каково оно с виду?

— Украшение, — ответила она. — Муж мне его подарил на помолвку. Как-то вышло еще до свадьбы, что я его оставила здесь.

— Ради Бога, посмотрите в шкатулке с украшениями у Хедли, — предложила я. — Если найдете ваше, заберите, конечно.

— Очень любезно с твоей стороны, — ответила она, и лицо ее стало обычным — непроницаемо-глянцевым. — Это бриллиант, большой бриллиант, вставленный в платиновый браслет.

Я ничего такого в вещах Хедли не помнила, но я ведь и не смотрела внимательно. Шкатулку с драгоценностями я собиралась уложить, как есть, и потом разобраться в ней на досуге.

— Посмотрите прямо сейчас, — предложила я. — Я понимаю, что потерять подарок мужа — это в некотором смысле серьезный проступок.

— Ты даже понятия не имеешь, какой серьезный. — София-Анна закрыла на секунду глаза, будто слов не было, чтобы это передать. — Андре! — позвала она.

Он двинулся в сторону спальни — я отметила, что указаний ему не надо было, — и пока его не было, королева смотрелась как-то странно неполно. Я подумала: почему же он не сопровождал ее в Бон-Темпс, и тут же импульсивно спросила.

Она посмотрела на меня своими хрустальными глазами, большими и спокойными.

— Я не должна была уезжать из города. И я знала, что если Андре будут видеть в Новом Орлеане, все так и решат, что я тоже здесь.

А я задумалась: верно ли обратное? Если королева здесь, не решат ли все, что и Андре тоже здесь? За этим мелькнула какая-то мысль, но тут же ускользнула, я не успела ее поймать.

Андре в этот момент вернулся, и едва заметное качание головы дало королеве понять, что он не нашел предмета, который она ищет. Какой-то миг София-Анна выглядела очень недовольной.

— Хедли это сделала в минуту гнева, — сказала королева, и я решила, что она это сама с собой. — Но она может и с того света меня уничтожить.